После нашей победы порты вернут себе 80-85% довоенного объема зерновых — интервью Николая Горбачева

 доказывает, что она наиболее эффективный транспорт. Стоит только убрать проблемы.

— Такое мнение означает, что определенную перспективу для украинского транзита смогут иметь и балтийские порты?

– Да. Но эта проблема комплексная. Недавно я был в Бухаресте и встречался с большим частным экспедитором Румынии. У них есть свои локомотивы и вагоны, но они также мечтают о локомотиве, который был бы способен использовать разное напряжение. Это и ускорило бы поставки, и заметно увеличило спрос на услуги железной дороги.

Думаю, что сейчас, когда все экономики в мире еще со времен пандемии задумываются над тем, где найти точку нового старта, железная дорога может создать новые рабочие места и придать новый толчок развитию.

— Этот сценарий подразумевает открытые европейские рынки для украинского зерна. То есть вы не считаете, что нынешние ограничения – это надолго?

— Сегодня мы свободно торгуем с Европой, не считая политической турбулентности в отдельных странах в апреле. Я думаю, что мы станем партнерами европейского пространства и получим доступ к рынкам. Для зерна – так точно.

Считаю, что нынешний кризис краткосрочен. Причина этой ситуации — лишь плохая осведомленность некоторых европейских фермеров и завышенные ожидания удорожания зерна. Не столь много того зерна в Польше, чтобы такой крик поднимать. В год страна экспортирует максимум 6 млн тонн. Украина столько вывозит за месяц.

Я помню, как польский министр (министр сельского хозяйства Генрик Ковальчик, отправленный в отставку 5 апреля 2023. – Ред.) говорил: «Не продавайте зерно, оно будет дорожать». И ему поверили. А оказалось, что все переработчики в результате закупили зерна до августа, и поэтому теперь фермеры не могут продать его вообще. Проблема уже даже не в цене – ЕС предоставило компенсацию. Но ниша уже заполнена.

— Вопрос, возможно, еще и в том, почему Украина активно не работает на западную аудиторию с условным месседжем «мы в ЕС конкурируем не с европейскими фермерами, а с бразильским зерном»?

— Фермерам Польши это не помогло бы что-то понять, но Украина, конечно, должна учиться тому, как работает Европа. Мы же видим, что даже в таком организованном сообществе некоторые страны ввели ограничения и запреты без предупреждений. И нам пришлось работать с Еврокомиссией, чтобы обеспечить определенную прогнозируемость действий.

— Как вы оцениваете стратегию Еврокомиссии?

— Уже изучал решение этого органа от 5 мая. Нам дают свободный транзит с правом накопления до 90 дней. Первая редакция не предполагала накопления в портах, и это создавало проблемы. Грузить из вагонов – это нереально, это вызвало коллапс и в Румынии, и в Польше.

До 5 июня все будет так работать, а потом будут просматривать. Надеюсь, дадут свободный доступ.

— Мало говорят о том, что Россия во время войны существенно нарастила собственный экспорт зерна и захватывает традиционные для Украины рынки. Это ситуативные последствия или реализация долгосрочного плана ограничения экспортного потенциала нашей страны?

— россия получает свои доходы преимущественно по экспорту энергоносителей, на зерне они никогда не акцентировались. рф экспортирует преимущественно пшеницу и не имеет глобального влияния на контроль рынков. Поэтому я не считаю, что это был план. Но в войну, конечно, кремль использует все инструменты.

То, что нас вытесняют с определенных рынков, это из-за ограничения движения судов. Ситуация подчеркивает слабую развитость международных структур. Как ни пытается ООН повлиять на террориста, тот не слушает. Думаю, что после нашей победы многие международные институты, как ООН, Еврокомиссия, должны стать более эффективными.

— Существуют хотя бы гипотетические перспективы введения санкций на российское зерно?

– Не думаю. Санкции на продовольствие обычно не вводятся. Против того же Ирана продовольственные санкции никогда не вводились. Продовольственные санкции могут повлечь за собой голод и большие миграционные процессы. То есть создадут дополнительные трудные проблемы, которые гораздо тяжелее решать.

— География нашего экспорта — где мы больше всего потеряли и чем компенсировали?

– Мы потеряли прежде всего азиатские рынки. Отправлять туда небольшие суда было невозможно. Компенсировали европейским рынком, а также Турцией, где раньше не имели столь сильной позиции.

— Возвращение интересующих нас рынков, вроде саудовского, после победы состоится органическим путем, или восстановление позиций потребует борьбы?

– Я считаю, что проблем не будет. Это вопрос исключительно логистики и конкурирования. Украина расположена на таких почвах, что имеет перед конкурентами преимущества. Мы сможем вернуть все наши рынки.

— Особый рынок, о котором всегда мечтают, это Китай. Но из-за своей непредсказуемости он очень проблемен. Стоит ли за него бороться? Как изменить поведение этого игрока?

– Я бы даже не пытался изменять их поведение. Украина, однако, способна выполнить все требования этого покупателя, в том числе фитосанитарные. Экспорт зерна просит массивных капиталов. Даже 50 тыс. тонн, например, это $15 млн. Компании, которые оперируют такими средствами, — профессионалы. До войны топ-20 экспортеров обеспечивали 90% трафика. Поэтому мощные игроки знают, как удовлетворить требования самого взыскательного покупателя.

– Но картина трейда сильно изменилась. Не думаете, что новые мелкие игроки останутся даже когда ситуация стабилизируется?

— Сегодня около 25% объемов обеспечивают компании, ранее не специализировавшиеся в этом направлении. Часто – прямые производители. Поэтому их затраты на логистику значительно выше. Когда вернется мир, вернутся и великие игроки. Тогда мы сможем оптимизировать логистические процессы настолько, чтобы и рынок Китая получить, и вернуть рынки Востока.

— Если обобщить полученный опыт работы в условиях войны: что останется и будет полезным во время мира? Какова будет новая экспортная логистика?

— Будет не просто новая экспортная логистика, новое сельское хозяйство. На мой взгляд, мы будем концентрироваться на производстве энергоносителей, которые вкладываются в зеленую перспективу. Это биоэтанол, биодизель и т.д. Мы не производим их в достаточном количестве. А это позволит снизить зависимость страны от импортных нефтепродуктов.

Также считаю, что у Украины теперь всегда будут альтернативные, резервные пути. Мы сконцентрировались только на экспорте через морские порты. Сегодня уже понятно, что мы должны быть готовы к решению и железнодорожных вопросов, и проблематики авто, и работы барж. После победы мы точно станем более гибки в плане логистики всей сельхозпродукции, не только зерна.

Метки: Украина, экспорт, зерно, УЗА, Николай Горбачев