Что происходит на рынке зерновых и масличных культур? — интервью с директором Barva Invest Юрием Гаврилюком

Какие последствия принесет энергокризис? Что происходит на рынке зерновых и масличных культур сейчас, и какие дальнейшие прогнозы? Как предсказывать рыночные изменения в современном мире? И как трейдерам наладить отношения с фермерами? Об этом и многом другом — специально для USM рассказал директор и партнер консалтинговой компании Barva Invest Юрий Гаврилюк. 

Как скажется нынешний энергетический кризис на рынке зерновых и масличных культур?

Энергетический кризис влияет на все сферы нашей жизни, и на агросектор — не менее, чем на другие. С единственной оговоркой, что на агросектор кризис имеет двойное влияние: во-первых, он провоцирует повышение себестоимости производства, поскольку растут в цене горюче-смазочные материалы, например, газ, который используется и для сушки, и для производства удобрений.

Во-вторых, растет стоимость самого зерна, поскольку оно коррелирует с некоторыми энергоносителями: например, нефть и соя/рапс связаны между собой через биодизель. Так же и кукуруза, ведь из нее производят этанол. Поэтому связь есть. Определенные производства, не связанные с агросектором, могут быть более поражены вследствие такого кризиса. При этом агро имеет «дисконт» в этой ситуации за счет того, что продукты дальнейшего производства тоже растут в цене.

С 1 июля 2019 года в Украину запрещен импорт из Российской Федерации ряда продукции, в частности, удобрений. Соблюдается ли этот запрет?

Если такой импорт есть, то он незаконный, это контрабанда. Я об этом не слышал, но в той ситуации, когда стоимость удобрений глобально в мире растет у всех (это не только наша локальная история), появляется высокий спрос на удобрения, и сейчас на рынке уже ощущается определенный дефицит. В дальнейшем этот спрос будет только увеличиваться, потому что многие заводы остановились и не производят на данном этапе. Это ставит нас с другими покупателями в равные условия.

Соответственно, для чего России придумывать какие-то способы продать эти удобрения нам, если она спокойно может продать на другие рынки, без сочинения каких-либо незаконных схем? Для этого необходимо вывезти, переупаковать, подделать кучу документов, затем импортировать. В этой ситуации проще — спокойно и комфортно завезти из Европы или Беларуси какие-нибудь удобрения, и затем честно и законно их реализовать на территории Украины.

В сентябре Продовольственная организация ООН (FAO) подтвердила факт роста цен на продовольствие. Вырастут ли цены еще больше?

Начнем с того, что глобальная причина роста цен не спрятана изначально в самом агросекторе. В связи с желанием всех развитых стран быстро выйти из коронавирусного кризиса, было принято решение — активно «спонсировать» этот рынок, поддержать его финансово. Соответственно, вливали достаточно большое количество денег в систему. Это, естественно, провоцирует инфляцию абсолютно на всех уровнях.

Потому мы и видим, что количество денег в системе растет, а товара с такой скоростью в мире не становится больше, тогда на одну единицу какого-либо товара приходится большее количество денег. Это и есть, по факту, наша инфляция. А дальше она «подкармливает» саму себя: растет какой-то один продукт, например, газ, — и он тянет за собой стоимость удобрений, а стоимость удобрений за собой влечет стоимость производства этой продукции. В результате, мы имеем более дорогой хлеб на полках. Поэтому такая ситуация не может резко остановиться, и мы все равно будем видеть продолжение роста цен на всю продукцию.

Есть и другие смежные факторы, которые породила инфляция. Но сейчас, чтобы остановить этот круг, США и ЕС должны прекратить вливание денег в систему, а их финансовые регуляторы (центральные банки) — начать повышать учетные ставки. Но не нужно сразу ожидать результата, поскольку никто не будет себя так вести — сначала разгонять инфляцию, а потом резко останавливать. Им нужно вывести на определенный уровень этот процесс, и затем понемногу забирать эту ликвидность с рынка. Соответственно, на ближайший период, что касается агро, мы не рассчитываем на снижение цен.

Дальше, если заглянуть в сам агросектор, то снижение цен может быть, только когда свой урожай соберет Латинская Америка. Сейчас они активно сеют сою и кукурузу и, если там будут благоприятная погода и нормальное состояние растений на полях, тогда с торговлей постепенно увеличится валовый объем зерновых и масличных в мире — возможно, это немного изменит баланс.

Почему вообще сложилась такая ситуация? Прошлый год отметился высокими ценами, и большинство стран-импортеров, которые являются, как правило, развивающимися или бедными, не были готовы закупать большие объемы зерновых и масличных заранее, из расчета, что на момент сбора урожая цена все же просядет. Но инфляция в мире просто не дала этой ситуации развиться, и мы увидели продолжение роста.

Какие факторы могут повлиять на урожай и экспорт украинских зерновых и масличных в этом сезоне?

Сейчас я не вижу оснований говорить об уменьшении посевных площадей. Фермеры в Украине и в мире чувствуют себя более, чем комфортно, поскольку уже второй сезон подряд мы имеем высокие цены. Фермер хорошо обеспечен финансово, он даже может позволить себе расширить посевные площади, вносить лучшие удобрения, использовать микроудобрения, подпитывать растения. Проблем в этом направлении я не вижу совсем.

Единственное влияние — это рост себестоимости, но цена на зерно вполне позволяет работать с хорошей, даже близкой к рекордам, рентабельностью. Поэтому, с точки зрения количества зерна в мире, проблем пока не ожидается. Но есть фактор погоды, который мы не можем предсказать. Живой пример: этой весной Бразилия из-за засухи собрала на 20 млн тонн кукурузы меньше, только из-за того, что культура не смогла развиться.

Если фермеры сейчас чувствуют себя комфортно, влияет ли это на импортеров и трейдеров?

В первую очередь, это именно фермеры, во всех странах. И это также приносит хорошие доходы странам-экспортерам. А импортеры просто вынуждены принять факт высоких цен, и покупать согласно своим нуждам. Это политическая история, и ни одна страна не хочет массовых беспорядков из-за отсутствия продовольствия. Вот Китай, например. Никто не знает точно, сколько зерна там выращивают, какие у них запасы, рынок и трейдеры. Аналитики вынуждены работать не с фактической информацией, а с определенными слухами и своими предположениями.

Случается, что китайская пресса, подконтрольная Коммунистической партии, выдает статьи, которые можно трактовать по-разному. И вот, одна из последних новостей была такая: мол, есть рекомендация от Правления партии в регионы, чтобы они обеспечили продовольственную стабильность на период зимы. Фактически, это значит, что каждая семья должна быть обеспечена минимальным запасом продовольствия на этот период. То есть, они допускают продолжение роста цен, возможно, даже допускают какие-то напряженные геополитические моменты, которые будут блокировать импорт зерновых в Китай.

Каждая страна борется по-своему с такими историями, но, действительно, ситуация довольно напряженная и, в первую очередь, страдают страны либо бедные, либо зарегулированные своим внутренним политическим режимом.

Как выглядит география экспорта зерновых и масличных культур из Украины в этом сезоне? Появились ли новые импортеры? Или, может, кто-то выбыл из списка покупателей?

Особых смещений мы не видим, поскольку сейчас есть несколько ключевых факторов. Основной из них — это фрахт: он безумно подорожал; мировая торговля в какой-то степени разделилась географически. Откуда ближе что-то привезти, оттуда и покупают. В этой ситуации нашими традиционными рынками, например, для кукурузы всегда были Европейский Союз, Египет и Китай.

В этом сезоне мы увидели большую активность из Южной Кореи. На момент, когда Корея начинала активную закупку, мы были дешевле. А это одна из немногих стран, которые не предоставляют особых преференций по качеству кукурузы, а смотрят лишь на цифры. Если они где-то могут дешевле купить кукурузу с доставкой в ​​Корею — там они ее и купят. Опять же, покупают они обычно у крупных мультинациональных компаний, и, когда эти компании продают кукурузу на Корею, они сразу прописывают в контракте опцию поставки из страны по выбору продавца. А на момент поставки они смотрят, откуда везти дешевле: если из Латинской Америки — везут оттуда, если дешевле из Украины — берут у нас. Поэтому по кукурузе мы не видим перемен.

Есть растущий спрос наших ближайших соседей — Турция, Ближний Восток и Северная Африка — на пшеницу. И это тоже связано исключительно с погодными особенностями в регионе. Урожай пшеницы и зерновых был меньше, чем в предыдущие годы, плюс спрос у них растет активнее, поэтому они больше потребляют и больше идут к нам. При этом, традиционно, многие страны Северной Африки покупали у Франции, а там в этом году довольно низкое качество пшеницы — тоже из-за погодных особенностей. Потому мы с ними прекрасно конкурируем.

Что касается масличных. Единственный факт, который я могу выделить, — это спрос Европы на подсолнечник в качестве сырья для производства биодизеля. Ранее для этих целей использовали рапс (да и сейчас в Европе на 99% используют именно его). Но, в связи с тем, что рапс из-за неурожая в Канаде сильно вырос, Европа заинтересовалась подсолнечником. В связи с неурожаем в Канаде, откуда Европа импортирует около 2-2,5 млн тонн, они испытывают недобор рапса для переработки. Из Австралии везти дорого и далеко, поэтому они выкупают все основные объемы рапса из Украины и рассматривают альтернативы. Подсолнечник — одна из них. Соотношение количества, по сравнению с переработкой рапса, там скудное: десятки тысяч тонн.

В октябре Украина впервые с 2009 года экспортировала рожь в Турцию. Почему рожь — редкий экспортный груз для Украины? Это связано с условиями выращивания, с отсутствием спроса у импортеров или отсутствием спроса на эту культуру именно из Украины?

Я бы не искал каких-то загадок и секретов в ситуации с рожью. Это просто не популярный товар…Знаете, это история, как с гречкой. Нужно, чтобы была культура потребления какого-либо продукта, тогда его активно используют. В первую очередь, я думаю, они, как и все другие страны, используют ржаную муку для примешивания к пшеничной при выпекании хлебобулочных изделий. Во всем мире импорт-экспорт ржи, — просто мизерный, несколько миллионов тонн. И, как правило, потребляющие рожь страны сами ее и выращивают. А те, кому эта рожь не нужна, и не выращивают, и не импортируют ее.

Поэтому я бы не говорил, что надо уделять этому инциденту особое внимание. Это такая особенность — где-то им немного нужно было, они немного и купили. Если сравнивать с предыдущими годами, то объем вроде выглядит большим, но, если сравнить с количеством пшеницы, которую они покупают, то это мизер.

Какие украинские порты наиболее востребованы для закупок зерна среди импортеров? 

Все зависит исключительно от того, куда отправляют культуру, и объяснение — в калькуляции, в экономике. Если покупателем кукурузы является Китай, то, с точки зрения фрахта, нецелесообразно возить туда груз костерами по 5-10 тыс. тонн. Логичнее загрузить один панамакс в 65 тыс. тонн, и отправить в Китай. Та же история — с пшеницей для Индонезии.

Если у Европы есть спрос на какую-либо нашу культуру, тогда выбирают, например, Николаев, потому что оттуда можно отправить хендисайз в 25-30 тыс. тонн, и это тоже нормально выглядит в калькуляции. Малые и мелководные порты, например, Мариуполь, Херсон и Бердянск, используют для отгрузки в ближайшие страны по типу Ливана или Турции, которые расположены в Средиземном море, а также для отправки высокомаржинальных культур. Это может быть та же соя для Турции, подсолнечный шрот или жмых, то есть, продукты, которые загружают в объеме 7 тыс. тонн, но маржа позволяет поместить туда дорогую логистику. Спрос на эти продукты не может считаться панамаксами, потому его и закупают небольшими объемами.

Как правило, на выбор порта влияют условия, количество, запрос на товар, и расстояние, на которое его должны отправить. Это и создает условия, в которых продавец (чаще всего он, а не покупатель) вынужден идти по конкретному направлению. Представим ситуацию: для какой-либо культуры, которую у нас обычно покупала Турция (допустим, шрот) небольшими костерами, внезапно открывается новый рынок, который готов давать за нее определенную премию, но находится далеко — например, Индия, Китай, Индонезия или Пакистан. И тогда мы понимаем, что везти туда костерами дорого. Поэтому считаем панамакс и отправляем. Некоторое время такая ситуация была с горохом, когда на Индию отправляли контейнер, но, как только производство в Украине достигло значительных масштабов, а крупные трейдеры уже включились в закупку, они увидели, что есть смысл отправлять горох на Индию панамаксами.

Какой процент экспорта зерновых и масличных из Украины приходится на море?

Морским транспортом вывозят из Украины львиную долю, наверное, 80%, если не больше. Небольшие объемы рапса и сои едут на Беларусь, в Европу так же — рапс, соя, кукуруза. Это железнодорожный и (в небольшом объеме) автомобильный транспорт. Нишевые культуры мы даже не принимаем во внимание. Основная масса перевозится все-таки морем.

Что касается внутренней логистики, то речные перевозки однозначно необходимо развивать как альтернативу, поскольку «Укрзалізниця» создает, мягко говоря, неудобные моменты для производителя, экспортера или трейдера. Из-за этого фактически невозможно спрогнозировать поток товара в порты. В итоге, создается ситуация, когда судно пришло в порт, на таком безумно дорогом фрахте и при таком дорогом простое судна у терминала, а железная дорога при этом может себе позволить вместо оговоренных 6-7 дней до поставки из точки А в точку Б везти 20-25 дней — из-за того, что эти маршруты просто бросают на пути и объясняют это отсутствием локомотивов или отсутствием рабочих рук на местах.

Что касается автомобильного транспорта — сейчас ввели дополнительные ограничения по автоматическому весовому контролю. Но это путь в ​​безальтернативность. Это нужно делать, но необходимо развивать и другие направления, давать альтернативу. Монополизм еще не доводил до добра.

Какие сильные и слабые стороны Украины как зернового экспортера? 

Скажем так. Если смотреть на сильные стороны — большая прогнозируемость самого рынка, чем в России, ведь у нас, как правило, никто не вводит какие-то резкие ограничения по типу квотирования или экспортной пошлины. Поэтому наш рынок более понятен для импортеров.

Но, если сравнивать с точки зрения качества, то мы проигрываем, например, по кукурузе, — Латинской Америке: там кукуруза выращивается уже практически сухой, и никто не использует сушки для доведения влажности до нормы. В результате, она не так бьется. У нас же она подвергается термической обработке, сушится, а после транспортируется и пересыпается в элеватор, из элеватора — снова на транспорт, затем на судно — и получаем много битой кукурузы. Плюс, относительно, например, французской пшеницы — у нас худшие показатели качества, может быть больше вопросов к каким-то заболеваниям, поскольку у нас не всегда системно вносят средства для защиты растений.

В целом, мы достаточно конкурентоспособны на мировой арене. И все же, когда есть определенная нехватка зерна в мире, то вопрос к качеству не стоит настолько жестко, сколько вопрос, где взять это зерно по приемлемой цене.

Как бизнесу ориентироваться на закупку зерна у фермеров? Как не оказаться в ситуации, когда судно подходит к порту, а загружать нечего? В принципе, насколько прогнозируема изменчивость на рынке зерновых и масличных в этом сезоне?

На самом деле, анализ настроения рынка и какое-либо прогнозирование рынка цен не имеют четкого, строгого алгоритма, который можно повторять из года в год. Необходимо анализировать очень большой массив данных, большое количество факторов, среди которых появляются новые или «отпадают» старые. Ни у кого нет хрустального шара, чтобы знать точно, куда уйдет рынок и какая цена будет через месяц. Но, если уделять достаточно времени и усилий для анализа факторов и делить их на те, которые работают на повышение цены и на ее снижение, то, в принципе, можно «читать» некую тенденцию рынка. Плюс, для этого нужно действительно тесно союзничать с обеими сторонами рынка, как с трейдерами, так и с фермерами — тогда можно примерно понять, какие у них мысли. Но фермер за последние два года стал состоятельным, и трейдер должен это сразу учитывать при дальнейших закупках. Например, «придет урожай, и фермер начнет продавать» — на это уже нельзя рассчитывать, ведь мы всё больше начинаем походить на модели таких фермерских хозяйств в развитых странах, как в США, где у фермера не стоит задача продать урожай, потому что он не может сохранить его.

Фермер продает согласно своим конкретным потребностям по деньгам и периодам, а также выжидая более высокую цену. Поэтому, чтобы заинтересовать фермера, трейдер должен предлагать ему более «продвинутые» варианты: например, контракт с возможностью изменить цену. Конечно, это требует определенных вливаний самого трейдера в финансовые или биржевые инструменты, но такие дополнительные бонусы будут привязывать к нему фермера. Некоторые крупные агрохолдинги нуждаются в финансировании. И, опять же, если они будут получать финансирование от трейдера, это тоже в определенной степени привяжет к нему фермера.

То есть, пора переходить в формат некоего супермаркета, где фермер понимает, что от одного трейдера может получить разные блага: и возможность выкупа товара, и какой-то инпут, и какое-то финансирование. В то же время, трейдеру необходимо понимать, что с увеличением количества вкладов в собственности фермера, он всё менее будет склонен продавать зерно на посторонних коммерческих элеваторах, или продавать в хозяйства, соответственно, трейдеру нужно двигаться поближе к фермеру. Возможно, со временем эта тенденция немного изменится, если мы снова вернемся в период низких цен, и будет уже рынок покупателя, а не продавца. Но на данном этапе у продавца есть возможность «пересидеть» трейдера, и мы это видим не в первый раз.

Если упростить, то я скажу ​​банальную фразу: трейдеру нужно формировать отношения с фермером на честных условиях или даже дружеских началах. Невозможно построить крупный бизнес, совершая разовые закупки, просто используя более высокую цену. Не всегда для фермера это имеет большое значение. Последние 2-3 года было много конфликтных ситуаций на рынке между фермером и трейдером: это вопросы и дефолтов, и сложной логистики, и резкого изменения цены. Все зависит от того, насколько гибок трейдер, насколько он клиентоориентирован и может правильно себя поставить в отношениях с фермером. Конечно, это неприемлемо, когда фермер «выкручивает руки» и требует однобокого разрешения ситуации. Но у трейдера также есть достаточно большой выбор поставщиков, и на кого-то слишком наглого он может «закрыть глаза».

Насколько непредсказуем сегодня рынок для самих аналитиков? Или аналитики готовы ко всему?

Нет, конечно, не готовы. Особенно,когда возникают новые факторы, которых раньше не было на рынке в принципе. Во-первых, всегда труднее прогнозировать факторы, имеющие политическую основу. Все такие вещи происходят и решаются за кулисами, соответственно, прогнозировать их невозможно. Кроме того, рынок стал очень спекулятивным. После того, как в системе появилось много денег, на рынке появились игроки, которые не являются специалистами в той или иной сфере. Например, цивилизованный и развитый американский рынок уже давно доступен для физических лиц-инвесторов. То есть, у них есть деньги, и они могут через брокерские компании купить себе фьючерсы или опционы на американскую кукурузу. Таким образом, они не смотрят в корень ситуации, не смотрят, много ли той кукурузы или мало, есть ли спрос или вырастет ли она. Они просто понимают, что на данный момент это актив, и таким образом поднимают цену на Чикаго на кукурузу, а это прямо коррелирует с нашими ценами — и рынок растет, если это массовая история. И такое предугадать просто невозможно.

То, как анализировался рынок 10 лет назад и как сегодня — это совершенно разные вещи. Кроме того, на рынке, в первую очередь, биржевом, присутствует огромное количество так называемых алгоритмических трейдеров: это трейд с помощью быстрого компьютерного алгоритма, который анализирует сотни и тысячи различных факторов, и может работать просто на сравнении стоимости различных активов: сегодня им интересно покупать то, а завтра другое, — и это тоже не предсказуемо. Соответственно, на таком рынке мы вынуждены увеличивать тот процент изменений, который может возникнуть.

Но рынок все еще разделен на два типа — фундаментальный и погодный. Они сменяют друг друга в течение сезона, так что в эти периоды можно понимать тренд и прогнозировать рост цены. Да, все меняется, но на фундаментальные факторы все еще можно полагаться.

О собеседнике: Юрий Гаврилюк — директор и партнер консалтинговой компании Barva Invest (с июня 2020 года). В 2011 году присоединился к аграрной отрасли. Работал в сельскохозяйственных холдингах и торговых компаниях.

Ukrainian Shipping Magazine

Метки: цены, Беларусь, Турция, масличные культуры, ЕС, прогнозы рынка, Россия, Южная Корея, зерно, рожь, Египет, фрахт, Китай, Индия, Пакистан, Украина, Индонезия, нишевые культуры, США, Канада, Ливан, Австралия, логистика, Barva Invest, пшеница, порты