Аграрный 2023-й: пять трендов, которые определят работу АПК в этом году

После практически тотального экономического провала в марте 2022 года, когда 85% бизнеса в Украине де-факто приостановили свою деятельность, сейчас этот показатель, несмотря на перебои с энергоснабжением и продолжающиеся даже в тылу ракетные обстрелы, составляет не более 30% простаивающих предприятий от довоенного количества.

В агросекторе, который до войны генерировал 15% ВВП и 40% экспортной выручки, показатель сопоставим с общенациональным. По данным проведенного Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН – ФАО исследования, в ходе которого было опрошено 5230 сельских домохозяйств, каждое четвертое существенно сократило или остановило сельхозпроизводство из-за войны. Процент тем выше, чем ближе к зоне боевых действий – в прифронтовых областях он достигает 38%.

Также домохозяйства, занятые в сфере АПК,  больше других  пострадали от снижения доходов. Если в среднем по стране о сокращении доходов говорят 55% домохозяйств, то среди аграриев таких 91% в Сумской области, 86% – в Донецкой и 75% – в Харьковской. Это значит, что накопленный ранее ресурс, который в значительной степени позволил участникам рынка шатко-валко пройти 2022 год, исчерпан.

 В условиях войны и пока необозримых сроков ее завершения прогнозировать результат работы любой отрасли, тем более с таким количеством переменных (включая погодные), невозможно. Тем не менее некоторые факторы, которые будут иметь определяющее влияние на работу сельского хозяйства, можно выделить уже сейчас. Mind приводит их перечень.

Падение производства

В 2022-м урожай в Украине упал минимум в два раза по сравнению с рекордом в 106 млн тонн, достигнутым годом ранее. Точные цифры урожая-2022 до сих пор дискутируются. По ощущениям участников рынка,  реальное падение было более глубоким, чем официально декларируется.

Однако текущий результат может оказаться завидным по сравнению с урожаем 2023 года, при производстве которого аграрии уже не смогут опираться на накопленную ресурсную базу, которая вся была растрачена в 2022-м. Причина усугубляющегося проседания – временно оккупированные территории, на которых находится до 30% всех сельхозземель, и нарастающий в отрасли дефицит средств. В условиях изменяющегося климата сокращение  инвестиций в гектар прямо пропорционально сокращению урожая.

Владелец группы компаний «Прометей» Рафаєль Гороян прогнозирует, что в наступившем году урожай составит 40 млн тонн, что соответствует результатам Украины в начале нулевых.

Наибольшее падение ожидается в сегменте дорогих в производстве и дешевых на выходе продовольственных культур – пшеницы, ячменя, а также кукурузы. Относительно благополучно будут чувствовать себя производители технических культур.

«Что касается структуры посевов: ключевыми культурами будут оставаться подсолнечник и рапс из-за более высокой рентабельности этих культур. Подсолнечник в фаворе, ведь он перерабатывается в пределах страны и реализуется как продукт с добавленной стоимостью в виде масла – то есть денег в страну возвращается больше, чем от продажи сырья. На рапс спрос достаточно высок в Европе, поэтому он остается интересен аграриям, – отмечает директор одного из ведущих поставщиков СЗР и семян для АПК ООО «Сингента» Александр Кравчук. – Также ожидается увеличение посевов бобовых, например сои. Зерновая группа, в том числе озимая пшеница и ячмень, демонстрирует тенденцию к сокращению».

Также есть четко выраженный региональный тренд: чем дальше от фронта, тем оптимистичнее аграрии. Например, в этом сезоне, на Днепропетровщине озимых посеяли на 60% меньше, при этом Волынь увеличила этот показатель на 2%. «Чем дальше двигаемся на Восток – тем больше у аграриев рисков, по сравнению с коллегами на Западе Украины – и это понятно», – говорит Кравчук.

Хорошая новость в том, что внутреннее потребление будет полностью обеспечено, даже если сбудутся самые пессимистические прогнозы касательно урожая. Например, пшеницы, по которой ожидается исторический провал год к году, результат будет все равно не менее 10–12 млн тонн при довоенной потребности внутреннего рынка на уровне 7 млн тонн. Текущий внутренний спрос еще меньше.

Исторический эксперимент с зимующей кукурузой

Зимовка в поле является  технологически допустимой для кукурузы. Такое происходило и ранее, но никогда – в нынешних масштабах. По итогам 2022 года около трети посевов кукурузы (убрано 66% площадей, или 2,8 млн га) осталось в поле. И в 2023-м предстоит практическим путем выяснить, что из этого вышло. Скорее всего – ничего хорошего.

В этом сезоне Европа столкнулась с критически высокими температурами, кукуруза страдала от засухи, а в Украине, наоборот, с мая практически все регионы заливали дожди.

Также из-за высокой влажности (иногда более 25%) значительно выросли затраты на сушку зерна при одновременном снижении качества, а значит и цены. «Стоимость досушки кукурузы достигла просто невероятно высокой отметки, соответственно порог рентабельности по кукурузе значительно повысился. Раньше он колебался в зависимости от региона от 4 до 6 т/га, на сегодняшний день – это 9-10 т/га, то есть это уже в «ноль», а чтобы получить прибыль – нужно собрать больше», – говорит Александр Кравчук.

«Перестой» в поле грозит заражением вредителями, а также необратимой утратой кондиционности.

Таким образом в следующий сезон переходит колоссальный объем кукурузы – как в поле, так и на складах, где она остается без возможности экспорта (более 12 млн тонн кукурузы прошлого урожая и еще 22 млн тонн нынешнего). Этот «хвост» будет давить на рынок и вымывать и без того скудные ресурсы у агропроизводителей.

Рост себестоимости из-за применения систем автономного энергопитания

Элеваторы – сверхэнергоемкие предприятия. А для 2022 и, скорее всего, 2023 годов это угрожающая характеристика из-за перебоев с энергоснабжением. Перевод хранилищ на альтернативные виды топлива – дело не быстрое, а решать проблему нужно «на вчера».

Сходные проблемы и у других предприятий отрасли. Так, в молочном животноводстве использование дизельных генераторов приводит к росту доли электроэнергии в себестоимости продукции в пять раз.

Сложные отношения с банками

Если небольшие аграрии жалуются на дефицит денег, то крупным агроформированиям впору нарекать, что когда-то финансов  было слишком много.

Большинство агрохолдингов из топ-20 вошли в войну, имея огромную кредитную нагрузку. Для примера, у агрохолдинга «Кернел» полномасштабное вторжение рф совпало с пиком цикла оборотного капитала. У компании был самый высокий сезонный (и исторический) уровень долга в размере $1,9 млрд и рекордно высокие товарные запасы на сумму $0,9 млрд.

На 30 июня 2022 года показатель составил $1,5 млрд, что означает отношение чистого долга к EBITDA в 6,8 раза и является самым высоким показателем в истории компании.

Поскольку экспорт был блокирован, а внутренний спрос упал, то у всех компаний возникли сложности с ликвидностью для обслуживания долга. Внешний кредитный рынок для украинских корпораций закрыт. Выход – переговоры с кредиторами, отсрочка или реструктуризация, чему скорее всего будет посвящен наступивший год.

Урезанный экспорт

Открытие «зернового коридора» в июле прошлого года  было встречно ликованием большинства представителей аграрного рынка. Лишь некоторые из них скептически прогнозировали, что из торговли при участии россии в составе инспекционной группы на Босфоре толку выйдет мало.  Правда оказалась посередине.

Поэтому заново переоткрытые в 2022 году альтернативные каналы аграрного экспорта – Дунайские порты и «Укрзализныця» – еще больше укрепятся в 2023-м, что будет усиливать искушение  логистических операторов на этом заработать. Железнодорожный госмонополист уже начал это делать.